Как живет гдр. Страна, которой нет: почему немцы Восточной Германии ностальгируют по ГДР. Иммунитет к пропаганде

Жители бывшей ГДР: СССР нас бросил, а западные немцы ограбили и превратили в колонию

Специальный корреспондент «КП» Дарья Асламова побывала в Германии и с удивлением обнаружила, что и через 27 лет после падения Берлинской стены страна остаётся расколотой…

– Расскажешь нам потом, какая там жизнь, в Восточной Германии...

Я сижу в берлинской пивной с моими немецкими коллегами, с Питером и Кэт, и не верю своим ушам:

– Вы шутите?! Дрезден от вас в двух часах езды на машине. Вы что, правда, никогда не были в бывшей ГДР ?

Мои друзья смущённо переглядываются:

– Никогда. Ты знаешь, почему-то не хочется. Мы же типичные «вэсси» (западные немцы), а между «вэсси » и «осси » (восточными немцами) всегда пролегает незримая черта. Мы просто разные.

– Но Берлинская стена разрушена более четверти века назад! – в растерянности восклицаю я.

– Никуда она не делась. Как стояла, так стоит. Просто у людей плохо со зрением.

Вот так грозно выглядели предки немцев (скульптура в Дрездене)

Восставшие из пепла

Всю жизнь я уворачивалась от встречи с Дрезденом . Ну, не хотела. «Там, в земле, тонны искрошенных в труху человеческих костей» (Курт Воннегут «Бойня номер пять» ). Моей свекрови, наполовину немке, исполнилось девять лет в 1945 году, и она выжила в ту ночь с 13 на 14 февраля, когда на Дрезден обрушилась вся мощь английской и американской авиации. Выжила только потому, что бабушка успела вытащить её в кукурузные поля.

Она лежала с другими детьми, которые замерли в траве, как кролики, и смотрела на бомбы, падающие на город: «Они казались нам ужасно красивыми и были похожи на рождественские ёлки. Мы их так и называли. А потом весь город вспыхнул. И мне всю жизнь запрещали говорить о том, что я видела. Просто забыть».

За ночь на город обрушились 650 тонн зажигательных бомб и 1500 тонн фугасных. Результатом столь массированной бомбардировки стал огненный торнадо, охвативший территорию, в четыре раза превысившую разрушенный Нагасаки . Температура в Дрездене достигла 1500 градусов.

Люди вспыхивали живыми факелами, плавились вместе с асфальтом. Совершенно невозможно подсчитать количество погибших. СССР настаивал на 135 тысячах человек, англичане держались за цифру в 30 тысяч. Считали только трупы, вытащенные из-под разрушенных зданий и подвалов. Но кто может взвесить человеческий пепел?

Один из самых роскошных и древних городов Европы, «Флоренция на Эльбе» , был почти полностью стёрт с лица земли. Целью англичан (а именно они настаивали на том, чтобы разрушить исторический центр Дрездена) было не только моральное уничтожение немцев, но и стремление показать русским, на что способна авиация так называемых «союзников», уже готовивших нападение на истощённый войной СССР (операция «Немыслимое»).

После я много раз слышала, как упрямые, твердолобые немцы упорно собирали древние, обугленные камни, как более сорока лет они вели беспрецедентные строительные работы и восстановили Дрезден, но лишь пожимала плечами. Мне не нужна бутафория. Я не люблю, к примеру, игрушечный центр восстановленной Варшавы, похожий на конструкцию «Лего».

Но Дрезден посрамил моё неверие. Эти немецкие педанты добились невозможного. Дрезден снова стал красивейшим из европейских городов. Два противоречивых чувства владеют мною: восхищение саксонским трудолюбием, их страстной любовью к своей земле и... бешенство при мысли о нашем глупом русском великодушии.

Однажды, рассматривая в Дрезденской галерее портрет какого-то саксонского курфюрста, я сравнила его с лицом музейного охранника и невольно расхохоталась. Ну, просто близнецы: те же розовые пухлые щёки, двойной подбородок, голубые глаза чуть навыкате, надменный вид. Ничего не изменилось за триста лет!

Знаменитый дрезденский фарфор

Народу здесь маловато. Даже в Дрездене, где никогда не слышали о дорожных пробках. А уж за Дрезденом, ближе к польской границе, можно проехать десятки километров и не встретить не то что людей, но даже машин. Но чистота везде – как в операционной! Бычок бросить некуда. Всё словно вылизано языком. Это вам не заплеванный мигрантами Кёльн или тот же Франкфурт.

Зелёная геометрия полей, бодрый, высокий хмель, из которого потом делают такое великолепное пиво, колосящаяся пшеница, богатые крестьянские угодья с крепкими хозяйственными постройками, холеная, подстриженная, отмытая земля. Настоящий праздник труда и порядка!

Деревья растут как солдаты, цветы воспитаны в строгой дисциплине. Но где же сами эти упорные земледельцы? Где их следы на аккуратных, посыпанных гравием дорожках? Никого!

Я даже выработала теорию, что по ночам с неба на прекрасную Саксонию спускаются маленькие зелёные человечки, которые обрабатывают поля, подстригают траву, чистят дороги, а с рассветом исчезают, как призраки. Других объяснений просто нет.

Зато позже я поняла, куда пропадают люди из восточной Германии .

ГДР: страна, исчезнувшая с карты

Нам хорошо известно, что было ДО падения Берлинской стены, но почти неизвестно, что было ПОСЛЕ . Мы ничего не знаем о трагедии, которую пережили «социалистические» немцы, с таким энтузиазмом сломавшие стену и распахнувшие объятия своим «капиталистическим братьям». Они и представить себе не могли, что их страна исчезнет уже через год, что не будет никакого равноправного договора об объединении, что они утратят большую часть своих гражданских прав. Произойдёт обыкновенный аншлюс: захват Западной Германией Восточной и полное поглощение последней.

– События 1989 года очень напоминали украинский майдан, – вспоминает историк Бригитта Квек . – Мировые СМИ в прямом эфире транслировали, как тысячи молодых немцев ломают стену, и аплодировали им. Но никто не спрашивал, а чего хочет 18-миллионная страна? Жители ГДР мечтали о свободе передвижений и «более хорошем социализме» . Они с трудом представляли себе, как выглядит капитализм.

Но не было никакого референдума , как например, у вас, в Крыму, а значит, «аншлюс» был абсолютно не легитимным!

Меркель в нацистской форме

– После начала перестройки и прихода Горбачёва к власти стало ясно, какой конец ожидает ГДР без поддержки Советского Союза, но похороны могли быть достойными, – утверждает доктор Вольфганг Шелике , председатель Германо-российского института культуры. – Объединённая Германия появилась на свет в результате спешных и неудачных родов. Гельмут Коль, федеральный канцлер ФРГ, не хотел тянуть, боясь, что Горбачёва уберут. Его лозунги были: никаких экспериментов, ФРГ более сильная и своей историей доказала, что она лучше ГДР . Хотя интеллигенция понимала, что, если влить все западногерманские законы за одну ночь в другую страну, это вызовет долгосрочный конфликт.

3 октября 1990 года ГДР перестала существовать . ФРГ создала специальное унизительное Управление по опеке над бывшей ГДР, как будто восточные немцы были отсталыми и неразумными детьми. В сущности, Восточная Германия просто капитулировала. Всего лишь за год почти два c половиной миллиона человек потеряли работу при общей численности работающих 8,3 миллиона.

– Первыми выгнали всех государственных чиновников, – рассказывает Петер Штеглих , бывший посол ГДР в Швеции . – Мы, в МИДе, получили письмо: вы свободны, ГДР больше не существует. Меня, безработного, спасла моя жена-испанка, которую оставили работать переводчицей. Мне оставалось несколько лет до пенсии, но для молодых дипломатов, получивших блестящее образование, это стало трагедией. Они написали заявления в МИД ФРГ, но ни одного из них не приняли на работу. Потом уничтожили флот и армию, вторую по мощности в странах Варшавского договора. Все офицеры были уволены, многие с жалкими пенсиями, а то и вовсе без пенсий. Оставили только технических специалистов, которые знали, как обращаться с советским оружием.

С Запада прибыли важные господа-администраторы , целью которых было демонтировать старую систему, внедрить новую, составить «чёрные» списки неугодных и подозрительных и произвести основательные зачистки. Были созданы специальные «квалификационные комиссии» по выявлению всех «идеологически» неустойчивых работников. «Демократическая» ФРГ решила жестоко расправиться с «тоталитарной ГДР ». В политике неправы только побеждённые .

Дарья и немец держат флаг, наполовину немецкий, наполовину русский

1 января 1991 года были уволены все сотрудники берлинских юридических служб, как непригодные для обеспечения демократического порядка. В этот же день в Университете им. Гумбольдта (главном университете ГДР) ликвидировали исторический, юридический, философский и педагогический факультеты и выгнали всех профессоров и преподавателей без сохранения стажа.

Кроме того, всем учителям, профессорам, научным, техническим и административным сотрудникам в учебных заведениях бывшей ГДР велели заполнить анкеты и сообщить подробные сведения о своих политических взглядах и партийной принадлежности. В случае отказа или утаивания информации, они подлежали немедленному увольнению.

Начались «чистки» в школах . Старые учебники, как «идеологически вредные», выбросили на свалку. А ведь гэдэровская система образования считалась одной из лучших в мире. Её опыт, к примеру, заимствовала Финляндия .

– В первую очередь уволили директоров, членов правившей в ГДР Социалистической единой партии Германии, – вспоминает доктор Вольфганг Шелике. – Лишились работы многие учителя гуманитарных наук. Остальным надо было выживать, и к ним пришёл страх. Преподаватели не ушли в подполье, но перестали дискутировать, высказывать свою точку зрения. А ведь это сказывается на воспитании детей! Уволили также и учителей русского языка. Обязательным иностранным языком стал английский.

Русский, как и чешский или польский, можно теперь выучить по желанию, третьим языком. В результате, восточные немцы забыли русский и не выучили английский. Атмосфера повсюду полностью поменялась. Пришлось работать локтями. Исчезли понятия солидарности и взаимовыручки. На работе ты больше не коллега, а конкурент . Те, у кого есть работа, вкалывают до седьмого пота. Им некогда пойти в кино или в театр, как это было в ГДР . А безработные впали в деградацию.

Немало людей лишились своих жилищ. И вот по какой некрасивой причине. Многие восточные немцы жили в частных домах, сильно разрушенных во время войны (Западная Германия пострадала куда меньше, чем Восточная). Строительные материалы были в большом дефиците. За сорок лет хозяева домов восстановили их, собрали буквально по камешку и могли теперь гордиться своими прекрасными виллами.

Но после падения стены с Запада явились любимые родственники, которые раньше посылали открытки к Рождеству, и заявили, что имеют долю в этих домах. Давай, выплачивай! А откуда у бывшего «гэдээровца» накопления? Он получал хорошую зарплату, имел социальные гарантии, но он же не капиталист. Ах, нету денег? Нам плевать. Продавай свой дом и выплачивай нашу долю. Это были настоящие трагедии.

Но самое главное – произошла полная смена элит . С Запада хлынули не слишком успешные там немцы, которые немедленно захватили все высокооплачиваемые посты в бывшей ГДР. Они считались благонадёжными . До сих пор в Лейпциге 70% администрации составляют «вэсси». Да, нет милости для бессильного. Фактически весь контроль над бывшей республикой попал в руки новой колониальной администрации .

Русский флаг и плакат «Дружба с Россией» на митинге в Дрездене

– СССР бросил ГДР просто так , даже не оставив никакого договора между собственниками ФРГ и ГДР, – с горечью говорит бывший дипломат Петер Штеглих. – Умные, государственные люди предвидели конфликты из-за собственности и аншлюс ГДР вместо объединения двух Германий на равных правах. Но есть высказывание Горбачёва: пусть немцы сами разбираются. Это означало: сильный берёт то, что хочет. А сильными были западные немцы. Началась настоящая колонизация ГДР . Отстранив от власти местных патриотов, очернив их и унизив, западные колонизаторы приступили к самой «вкусной» части программы: полной приватизации государственных активов ГДР . Одна система намеревалась полностью сожрать другую.

Умение «чистить» чужие карманы

На государственном уровне грабить надо умеючи, изящно, в белых перчатках и очень быстро, пока жертва не опомнилась. ГДР была самой успешной страной Варшавского договора. Такой жирный кусок надо было глотать сразу, не раздумывая.

Сначала надо было показать будущим жертвам жест великодушия, установив обменный курс восточной марки на западную для граждан ГДР один к одному. Об этом громко кричали все западногерманские газеты! На деле оказалось, что обменять можно только 4000 марок. Свыше этого обмен шёл по курсу две восточных марки на одну западную. Все государственные предприятия ГДР и малый бизнес могли обменивать свои счета только из расчёта два к одному .

Плакат «Мы хотим свободную Германию: без евро, без ЕС , без НАТО и с настоящей демократией»

Следовательно, они разом потеряли половину своего капитала ! При этом их долги пересчитывались по курсу 1:1 . Не надо быть бизнесменом, чтобы понять, что подобные меры привели к полному разорению промышленности ГДР! Осенью 1990 года объём производства в ГДР снизился более чем вдвое!

Вот теперь западные «братья» могли снисходительно говорить о нежизнеспособности социалистической промышленности и её немедленной приватизации «на честных и открытых условиях».

Но какие, к чертям, честные условия, если у граждан ГДР не было капитала?! Ах, нет денег? Очень жаль. И 85% всей промышленности страны попало в руки западных немцев, которые активно вели её к банкротству. Зачем давать шанс конкурентам? 10% досталось иностранцам. И только 5% смогли купить истинные хозяева земли, восточные немцы.

– Вас ограбили? – спрашиваю я бывшего гендиректора металлургического завода в городе Айзенхюттенштадт, профессора Карла Деринга.

– Конечно. У жителей ГДР не было денег, и вся собственность попала в западные руки. И мы не забываем, кто нас продал. Горбачёв . Да, были демонстрации за свободу передвижения и только, но никто не требовал, чтобы ГДР исчезла с карты мира. Я это подчёркиваю. Для этого была нужна соответствующая позиция Горбачёва, человека, не выдержавшего экзамен истории. Этой «славы» у него никто не отнимет. Что в результате? Восточные немцы гораздо беднее, чем западные. Множество исследований показывает, что мы – немцы «второго класса» .

Что было важно для западных промышленников? Новый рынок под боком, куда можно сваливать свои товары. Это была принципиальная идея. Они так увлеклись, уничтожая нашу промышленность, что, в конце концов, обнаружили: безработные не могут покупать их товары! Если не сохранить хотя бы остатки промышленности на Востоке, люди просто убегут на Запад в поисках работы, и земли опустеют.

Вот тогда мне удалось спасти хотя бы часть нашего завода, благодаря русским. Мы увеличили свой экспорт в Россию, продавали 300-350 тысяч тонн холоднокатаного стального листа в 1992-93 годах для вашей автопромышленности , для сельскохозяйственных машин. Потом наши акции захотел купить Череповецкий металлургический комбинат, один из крупнейших в России, но западным политикам эта идея не понравилась. И её отклонили.

– Да, это похоже на «честную приватизацию», – с иронией замечаю я.

Плакат «Меркель должна уйти»

– Сейчас остатки завода достались индийскому миллиардеру-монополисту. Я рад, что завод хотя бы не умер.

Профессор Карл Деринг очень гордится своим маленьким городком сталеваров Айзенхюттенштадт (бывший Сталинштадт), которому всего 60 лет. Первый социалистический город на древней немецкой земле, построенный с нуля с помощью советских специалистов. Мечта о справедливости и равных правах для всех. Образцовая витрина социализма. Создание нового человека: рабочего с лицом интеллигента, читающего после трудовой смены Карла Маркса , Ленина и Толстого.

– Это была новая организация общественной жизни, – с лёгким волнением рассказывает мне профессор, прогуливаюсь по совершенно пустынным улицам города. – После завода первым построили театр! Представляете? Ведь что было главным? Детские сады, дома культуры, скульптуры и фонтаны, кинотеатры, хорошие поликлиники. Главным был человек.

Мы гуляем по широкому проспекту с отреставрированными домами сталинской архитектуры. Дивно зеленеют аккуратно подстриженные газоны. Но в просторных дворах, где благоухают цветы, не слышно детского смеха. Тихо так, что мы слышим звуки собственных шагов. Пустота действует на меня угнетающе. Как будто всех жителей внезапно унесло ветром прошлого. Вдруг из подъезда выходит семейная пара с собачкой и от неожиданности я кричу: «Смотрите! Люди, люди!»

– Да, людей здесь маловато, – сухо говорит профессор Деринг. – Раньше здесь проживало 53 тысячи человек. Почти половина уехали. Здесь нет детей. Девушки решительнее парней. Как только подрастают, сразу пакуют вещи и на запад. Безработица. Рождаемость низкая. Закрыли четыре школы и три детсада, потому что нет детей. А без детей у этого города нет будущего.

Скульптура матери и ребёнка в Айзенхюттенштадт (бывший Сталинштадт), в городе, где больше нет детей

Женщинам пришлось труднее всего

С Марианной, официанткой из кафе в Дрездене , мы сначала поругались, а потом подружились. Усталая женщина лет пятидесяти с такой силой швырнула мне на стол тарелку с чудесной свиной коленкой, что жир выплеснулся на скатерть. Я возмутилась сначала по-английски, а потом по-русски. Её лицо неожиданно просветлело.

– Вы русская?! Извините, – сказала она по-русски с сильным акцентом. – Я раньше преподавала в школе русский язык, а теперь сами видите, чем занимаюсь.

Я пригласила её на вечернюю чашку кофе. Она пришла в нарядном платье, с помадой на губах, неожиданно помолодевшая.

– Ужасно приятно после стольких лет говорить по-русски, – сказала мне Марианна. Она курила сигарету за сигаретой, рассказывая свою историю, – такую же, как у тысяч женщин из бывшего ГДР.

– Когда пришли «вэсси», меня сразу вышвырнули с работы, как члена партии и учительницу русского. Всех нас подозревали в связях со «Штази». А про «Штази» «вэсси» создали сейчас целую легенду – мол, там работали звери. Как будто ЦРУ лучше! Была бы у нас хорошая разведка, ГДР ещё бы существовала.

Мужа моего тоже сократили, – он тогда работал на шахте в городке Хойерсверда (мы там жили раньше). Он этого не перенёс. Спился, как многие. Для немцев работа – это всё. Престиж, статус, самоуважение. Мы развелись, и он уехал на запад. Я осталась одна, с маленькой дочкой. Я ещё не знала, что это только начало всех бед.

На западе женщины в то время почти не работали. Не из-за лени. У них не было системы детских садов и яслей. Чтобы устроиться на работу, надо было платить дорогой няне, что практически съедало весь заработок. А если сидишь дома с ребёнком пять-шесть лет, то теряешь квалификацию. Кому ты нужна после этого?

В ГДР всё было устроено прекрасно : можно было выйти на работу уже спустя полгода после беременности. И нам это нравилось. Мы не домоседки. За детьми надёжно и ответственно присматривали, занимались их ранним образованием.

Пришли «вэсси» и отменили всю систему, закрыли большинство детсадов, а в оставшихся ввели такую плату, что большинству она была не по карману. Меня спасли родители, которых принудительно отправили на пенсию. Они могли сидеть с моей дочкой, а я металась в поисках работы. Но на мне стояло клеймо «неблагонадёжной коммунистки». Я со своим университетским образованием работала даже уборщицей.

Пустые сталинские дворы в бывшем Сталинштадте

– Но разве вам не выплачивали пособие по безработице?

– Ха! «Вэсси» тогда ввели новое правило, что пособия нужно выплачивать только тем потерявшим работу женщинам с детьми, которые могут доказать, что в силах обеспечить дневную заботу о детях. А у меня тогда ещё родители и муж работали на пол-ставке. Некому было сидеть с ребёнком. И пособия я так и не получила. В общем, пошла в официантки. Извините, что швырнула тарелку. Просто жизнь иногда кажется такой безнадёжной. Дочка выросла и уехала на запад, работает там медсестрой. Я её почти не вижу. Впереди одинокая старость. Я ненавижу тех, кто сломал Берлинскую стену! Они были просто дураками .

Почему я не еду за запад? Не хочу. Они пригласили к себе всю эту террористическую шваль. Полтора миллиона бездельников-беженцев, когда в самой Германии полно безработных! Я останусь здесь, потому что мы – настоящая Германия . Люди здесь патриоты. Вы видели? Здесь на всех домиках немецкие флаги. А на западе вы их не увидите. Это, дескать, может оскорбить чувства иностранцев. Я каждый понедельник хожу на митинг «Пегиды» – партии, которая выступает против исламизации Европы.

Приходите, и вы увидите настоящих немцев.

«Путин в моём сердце!»

Понедельник. Центр Дрездена, окружённый множеством полицейских машин. Музыканты в народных костюмах играют народные песни, им подпевают немолодые женщины и мужчины, весело притоптывая ногами. Немало и молодых мужчин с вызывающим выражением лица. То, что я вижу, повергает меня в столбняк. Повсюду гордо развеваются русские флаги . Один флаг просто удивителен: наполовину немецкий, наполовину русский.

Знаменосец пытается мне объяснить на плохом русском, что его флаг символизирует единство русских и немцев. Множество парней в футболках с портретом Путина . Плакаты с Путиным и рядом Меркель с ушами свиньи. Или Меркель в нацистской форме со знаком евро, напоминающем свастику. Плакаты с мусульманскими женщинами в бурках, перечёркнутые крест-накрест. Призывы к «дружбе с Россией » и «войне с НАТО ». Люди, где я? Это Германия?

Многие протестующие несут в руках плюшевых свинок. Хорошая, жирная свинья – символ сытой, христианской Германии. Никакой халяльной пищи! «Да здравствует Россия! » – кричат вокруг меня. Какая-то восторженная пожилая женщина твердит мне: «Путин – в моём сердце». У меня голова идёт кругом.

Протестующий в футболке с Путиным

Ситуацию проясняет молодой человек по имени Майкл.

– Почему вы так верите Путину? – удивляюсь я.

– Он – единственный сильный лидер, который борется с терроризмом. А кому верить? Этой проамериканской марионетке Меркель, которая открыла границы чужакам? Они насилуют наших женщин, убивают наших мужчин, едят наш хлеб, ненавидят нашу религию и хотят построить в Германии халифат.

– Но здесь, в Восточной Германии, я почти не вижу иностранцев.

Нет женщинам в бурках!

– И мы сделаем всё, чтоб вы их не увидели. Мы – не расисты. Но каждый, кто приезжает в эту страну, должен работать и уважать её законы.

Я рассказываю Майклу о том, что я увидела в январе в Мюнхене. Юные истеричные дурёхи, кричащие «Мюнхен должен быть цветным!», «Мы любим вас, беженцы!». Я помню, как пять тысяч либералов рвались избить сотню вменяемых людей, которые вышли с единственным лозунгом «Нет исламизации Германии!» Спасла их от мордобоя только полиция, дубинками расчистившая дорогу «фашистам».

– Так это же «вэсси», – с непередаваемым презрением говорит Майкл. – Они верят всему, что пишут их глупые газеты. А мы родились в ГДР . Мы другие, и нас нелегко обмануть .

Люди несут на митинг плюшевых свиней как символ протеста против халяльной еды

Иммунитет к пропаганде

Вот чем мы похожи! Мы оба сошлись на этом выражении! Я и депутат от партии «Альтернатива для Германии » Йорг Урбан :

– Да, мы недоверчивы, восточные немцы и русские, и ненавидим всё, что хоть отдалённо напоминает пропаганду. И это нас спасает от иллюзий. Западная Германия, как витрина идеального капитализма, 50 лет жила без проблем. Они выросли в том духе, что ничего с ними не может случиться. «Вэсси» не реалистичны и не способны разумно взглянуть на то, что происходит.

Люди в ГДР чётко знали, что ложь – это необходимая часть жизни, по разным причинам. Им часто врали, и они знали, что им врут. Это, как ни странно, не мешало жить. Я был счастливым молодым человеком, прекрасно учился, получал стипендию и собирался дополнить своё образование за счёт государства за границей. У меня была уверенность, что завтра всё будет хорошо.

А потом всё рухнуло. Молодым проще, они гибкие. А теперь представьте взрослых людей, которые работали всю жизнь, а потом им сказали, что вы никому не нужны, ваш социализм был бредом. Они лишились работы и в моральном смысле получили по роже. Это было тяжёлое время, крах иллюзий.

Но эти люди поднялись, начали свой бизнес с нуля. Они знают, что жизнь – это не рай, успех – не подарок, и любое предприятие может вылететь в трубу прямо сейчас. То, что мы с радостью стали единой Германией, вывешиваем флаги и готовы бороться за свою страну – это не национализм. Это секрет выживания . Легче всего нас могут понять русские, вдруг утратившие идентичность во время перестройки и вновь обретающие её сейчас.

«Вэсси», западные немцы, столько лет жили в гарантированном раю, что они не способны бороться. Их культура – это Кончита Вурст . Такой человек не способен драться за свою страну. А вот мы можем.

Я тяжело вздыхаю:

– Но вы же понимаете, что Германия – не только часть НАТО, но и ещё оккупированная США территория. Секретные договоры...

– Я не хочу о них знать, – с отчётливой ироничной улыбкой говорит господин Йорг Урбан. – Ходят слухи о тайном пакте подчинения Германии США. Да разве мне есть до этого дело? Вся мировая история сотни раз доказывала, что договоры – всего лишь бумажки. Когда поднимается волна народного гнева, она сметает всё.

На наших глазах происходило крушение СССР, Югославии, ГДР, Варшавского договора. То же самое может случиться с НАТО или ЕС. Когда идея созревает и завладевает умами, любой юридический акт становится ничтожным. Если Германия снова станет сильной, самостоятельной державой, защищающей свои интересы, секретные пакты станут лишь архивной пылью.

Госдума предлагает рассматривать объединение Германии как аннексию ГДР

Германская Демократическая Республика не основала после себя новое государство, не оставила наследия будущим поколениям. Она просто тихо растворилась в объединённой ФРГ, и вместе с ней растворились её символы, понятия, бренды и рассеялась её атмосфера.

Но многие ещё помнят жизнь в ГДР, а некоторые ностальгируют, поэтому во многих городах частным образом возникли «музеи ГДР», и самый крупный из них - в Дрездене. Давайте посетим его и посмотрим, как жили немцы за «Железным занавесом». Не зря же музей называется Zeitreise ‒ «Путешествие в прошлое».

ГДР была образована в 1949 году на месте советской зоны оккупации Германии. Это сравнительно небольшой кусок Варшавского договора, даже меньше Польши или Чехословакии, но самый главный - именно здесь стояла ударная и самая боеспособная группировка Советской Армии (ГСВГ), которая должна была в случае конфликта со странами НАТО пойти в наступление.

В состав ГДР входили пять земель: Бранденбург, Мекленбург, Саксония, Саксония-Анхальт и Тюрингия. Крупнейшими городами Были Берлин, Лейпциг и Дрезден. Самые густозаселённые и промышленно развитые районы достались ФРГ.

Но на карте ГДР весь период её существования в самом сердце зияла дыра.

Западный Берлин существовал как автономный, укутанный колючей проволокой анклав западного образа жизни. Чудовищная, если задуматься, ситуация для его жителей.

А таким был Дрезден в те годы: пустыри, стройки и безликие коробки новых зданий.

Музей тоже расположен в таком же безликом промышленном здании 1970-х годов, в котором раньше размещалось предприятие VEB Kraftwerksanlagenbau.

Фото technolirik

В середине через все здание проходит коридор, а в комнатах справа и слева находятся экспозиционные комнаты.

На стенах висят старые плакаты, местами попадаются портреты Хонеккера.

Экспозиция музея насчитывает около 40 000 экспонатов, это действительно крупнейшая в мире коллекция восточногерманских товаров.

Есть телевизоры всех эпох - от 1940-х до 1980-х годов.

Телевизоры «Юность» выпускал Московский радиотехнический завод.

Старые радиоприёмники все похожи друг на друга.

Как и советские дети, немцы слушали сказки на проигрывателях. Кто постарше, доставал пластинки модных западных групп.

Магнитофоны и радиоприёмники для многих стали постоянными спутниками дома, на работе и на отдыхе.

На досуге немцы могли поиграть на музыкальных инструментах.

Сходить в кино.

Заняться любительской фотосъёмкой.

А потом снова вернуться на работу под заботливым приглядом старины Эриха.

До изобретения принтеров документы набирали на печатных машинках, в музее их коллекция занимает целую комнату.

А чертили с помощью вот таких кульманов.

А если начальник вызовет на совещание, то и мы сможем на него попасть, ведь в музее воссоздан целый кабинет советского руководителя. Только людей тех нет уже, пусто.

А тем, кому не повезло заниматься интеллектуальным высокооплачиваемым трудом, работали в таких мастерских.

Или развозили почту на жёлтых велосипедах.

Или служили в Народной армии или полиции.

А может быть, лечили людей. Все профессии ГДР представлены в музее.

А жена тем временем приготовит обед. Заметим, что большинство плит - электрические. В СССР отказываться от газа в домах начали только при позднем Брежневе.

Доезжали ли такие «изыски западной жизни», как механические ломтерезки, до советских магазинов?

Жена потирает и развесит бельё.

Проведёт уборку.

Закончив работу по дому, позволит себе сходить в парикмахерскую, чтобы быть красивой к приходу мужа-немца с работы.

Хотя старинные инструменты цирюльника больше походят на орудия пыток.

И на пять минут заглянет по дороге в магазин купить за марки что-нибудь к чаю.

Заподозрит мужа в адюльтере с молодой продавщицей.

И совсем на минутку заглянет в кафе выпить чашечку кофе за 70 пфеннигов.

А где дети-пионеры в синих галстуках?

В школе.

А дома их ждут игрушки.

Как известно, с детскими товарами в ГДР всегда дела обстояли гораздо лучше, чем в СССР.

На первом этаже музея представлено около 140 транспортных средств, произведенных в ГДР и других странах соцлагеря.

В случае необходимости можно закатить машину на ТО.

Некоторые восточногерманские автомобили продолжали тюнинговать уже после объединения Германии, в том числе для автопробегов и ралли.

Кто победнее да помоложе, мог отправиться на отдых на велосипедах и мопедах.

Но «герой» нашего рассказа на выходные вывезет всю семью за город на собственной машине. Они разобьют палатку, поставят столики, искупаются в реке, дети побегут играть в бадминтон, жена расположиться загорать на раскладушке, а сам он будет жарить мясо на газовой горелке и слушать кассетный магнитофон.

А летом они возьмут в аренду прицеп-домик и поедут в Болгарию отдыхать «дикарями». Такой кемпер-прицеп в народе называли Dübener Ei (Яйцо из Дюбена), и производили малыми сериями с 1955 по 1990 год.

Но наш «герой» простой служащий, а у его начальника (хозяина виденного нами кабинета) есть загородный дом и красный диванчик на его террасе.

Но самое интересное в музее - полностью воссозданные интерьеры квартир в ГДРовских аналогах «хрущёвок» и «брежневок».

Тут есть и кружевные скатерти, и стеклянные полки с хрустальными сервизами.

Экспозиция сделана так, что можно войти внутрь этого интерьера, походить по коврам, послушать звуки старой квартиры.

Богатая гостиная с двумя телевизорами, диванами и креслами.

Гостиная, совмещенная с рабочим кабинетом.

И всенепременно пышные торшеры и бутылки с рюмками на столиках.

Разумеется, в музее представлены не только гостиные и жилые комнаты, но и все остальные. Вот кухня.

Уже тогда у немцев были по две раковины на кухне, которые они могли завалить грязной посудой.

Ванная, оборудованная раскладной сушилкой.

И, естественно, совмещённый санузел.

Дополнительно о музее читайте в постах:

После падения Берлинской стены прошло 28 лет. Вместе с тем в современной столице Германии нередко можно услышать: «Ты из какой части Берлина? Из восточной или из западной?» Эти вопросы - симптом так называемой остальгии (нем. Ostalgie, от Osten - «восток»), ностальгии по временам и культуре Германской Демократической Республики, тоска по ушедшему социалистическому прошлому.

Есть и другие симптомы этого феномена. Так, в современной Германии очень популярны вещи, связанные с прошлой эпохой. В моде все, что «сделано в ГДР»: сумки, марки, значки, комсомольские синие рубашки, солдатские ремни и прочие атрибуты повседневной жизни. Популярны фильмы, журналы и книги, в которых изображена жизнь в ГДР, продолжает выходить газета «Новая Германия», пропагандирующая коммунистическую идеологию.

После Второй мировой войны Германия оказалась поделена на две части: Германская Демократическая Республика (ГДР) была просоветской, Федеративная Республика Германия (ФРГ) - проамериканской. После падения Берлинской стены в 1989 году Германия объединилась, и ГДР перестала существовать. Однако многие немцы из Восточной Германии все чаще с ностальгией вспоминают социалистическое прошлое

С 1987 года в интерьере 3-комнатной берлинской квартиры (Хеллерсдорфер-штрасе, 179) ничего не изменилось

Несмотря на то что в 2004 году дом был полностью реконструирован, городской муниципалитет решил сохранить квартиру (предметы быта, мебель, обои, систему отопления) в прежнем виде. Каждое воскресенье с 14:00 до 16:00 управляющий домом открывает квартиру эпохи ГДР для посетителей

Христель Герт, 81 год, Борегар: «Раньше жили лучше, чем сейчас, был порядок. Мы были уверены в завтрашнем дне. Работали. Жили дружно. В деревне соседи всегда помогали друг другу, были как одна семья. Сегодня каждый сам по себе, каждый за своим забором»

Лутц Брадеманн, 54 года, Берлин: «Несколько месяцев назад я стал отцом, у нас с женой близнецы. Сегодня меня волнует, сможет ли моя жена вернуться на работу или ей придется присматривать за детьми, пока они не пойдут в школу. В ГДР детские сады оплачивало государство, да и с количеством мест особых проблем не возникало. Сегодня совсем иная ситуация»

Экспонаты выставки «Разделение и единство, диктатура и сопротивление» в Лейпциге

Один из экспонатов Музея ГДР в Берлине. Музей был открыт в 2006 году. Постоянная экспозиция рассказывает о жизни и культуре Германской Демократической Республики, насчитывает около тысячи экспонатов. Музей ГДР является одним из самых популярных музеев Берлина

Бранденбургский промышленный музей. Металлургический завод, производивший в год около 2,3 миллиона тонн стали, являлся крупнейшим в ГДР. В 1970-х у него было 12 мартеновских печей, здесь работало более 10 тысяч сотрудников. В экспозиции музея можно увидеть мартеновскую печь, которая последний раз функционировала в 1990-х годах, оборудование, одежду рабочих, фотографии, напоминающие о ГДР

Большой планетарий Карла Цейса. Один из крупнейших планетариев в Европе открылся к 750-летию Берлина - 9 октября 1987 года. Под строительство планетария выделили большую территорию в районе Пренцлауэр-Берг, который в конце 1980-х годов прославился массовыми демонстрациями. Активисты требовали гражданских прав и свобод, открытия границ с Западным Берлином

Марки ГДР из частной коллекции. В октябре 1990 года из обращения изъяли все почтовые марки ГДР, изданные с января 1964-го по июнь 1990-го. Некоторые образцы марок ГДР сегодня оценивают в несколько тысяч евро

Мозаичная стена на аллее Карла Маркса в Берлине. Монументальная улица в стиле социалистического классицизма - одна из главных в Восточном Берлине. На ней проходили марши и парады. Все мастера, принимавшие участие в проектировании аллеи Карла Маркса, обучались на курсах повышения квалификации в Советском Союзе

«Функхауз Берлин». С 1956 по 1990 год в здании «Функхауз» размещалась восточнонемецкая радиокомпания «Радио ГДР». Радиопрограммы записывали в многочисленных студиях, в том числе - в студии 1 с очень хорошей акустикой, здесь работали 5 тысяч сотрудников. В блоке С располагались сервисные и медицинские учреждения: столовые, конференц-залы, поликлиника, книжный и продуктовый магазины, кафе-мороженое, стоматология, парикмахерская и даже сауна. В блоке A и В находился Комитет вещания ГДР

Автобус, принадлежащий «Функхауз Берлин»

Специализированные магазины ретропродуктов - шоколада, горчицы, сгущенного молока и легендарных шпреевальдских огурчиков - имеют в ассортименте более 900 аутентичных наименований продуктов «из ГДР», такую еду покупают десятки тысяч клиентов по всей Германии. Интерьеры некоторых гостиниц, кафе и ресторанов оформлены в духе 80-х.

О прошлом страны напоминают не только превращенные в музеи бывшие контрольно-пропускные пункты, тюрьмы, заводы и административные здания, но и школьные классы, медицинские кабинеты, личные пространства квартир и домов.

По мнению остальгирующих, вместе с ГДР они утратили уверенность в завтрашнем дне, где для всех были работа, бесплатные места в детских садах, доступное медицинское обслуживание, натуральные продукты питания, качественные товары.

Интерьер фойе кинотеатра «Интернационал» (аллея Карла Маркса, 33, Берлин)

«Функхауз Берлин» сейчас на реконструкции, но некоторые его помещения открыты для посетителей

Камера наблюдения. Один из экспонатов постоянной выставки «Разделение и единство, диктатура и сопротивление» в Лейпциге

Паспорт гражданина ГДР. Только в середине 1980-х годов ГДР смягчила закон о пересечении границы. Тем не менее поездки в свободные от Варшавского блока государства, а также в западные страны оставались привилегией для многих граждан Германской Демократической Республики

Музей ГДР в Пирне

Входные ворота народного парка Пренцлауэр-Берг в Берлине. С 1960-х по 1980-е годы народный парк многократно расширял свои границы и модернизировался. Во второй половине 1980-х в парке установили памятник боевым группам ГДР - эта территория стала почетным местом проведения национальных праздников. До наших дней памятник не сохранился. Но есть вероятность, что именно из песчаных остатков его лестницы и были созданы входные ворота народного парка

МОСКВА, 4 дек — РИА Новости, Анна Михайлова. С падением Берлинской стены и объединением Восточной и Западной Германии казалось, что история ГДР закончилась. Однако даже спустя почти 30 лет жители бывшей Германской Демократической Республики ностальгируют по стране, которой больше нет. Они покупают в интернете товары тех лет, смотрят тематические передачи по телевидению и даже устраивают вечеринки в стиле ГДР. У этого явления есть официальный термин — "остальгия" (от немецкого Ost — восток).

Феномен тоски восточных немцев по прошлому стал предметом исследований. Корреспондент РИА Новости пообщалась с авторами таких книг, а также с восточными немцами и узнала, чего не хватает жителям бывшей ГДР в современной Германии.

Жили — не тужили

Воссоединение Германии после окончания холодной войны принято подавать как историю успеха. В первую очередь потому, что оно было бескровным. Несмотря на то что смена власти в 1989-1990 годах прошла мирно, для восточных немцев это означало глубокие потрясения и потери. С надеждами на лучшую жизнь на них обрушились безработица, неуверенность в завтрашнем дне, отсутствие внятного представительства в политической и общественной жизни страны и общее состояние потерянности, — рассказывает Томас Гроссбёльтинг, составитель-редактор книги "ГДР: миролюбивое государство, читающая страна, спортивная нация?".

"К новой жизни в объединенной Германии восточным жителям пришлось приспосабливаться, переучиваться. Нужно было страховать свою жизнь по-другому, иначе вести себя на рабочем месте, система образования стала другой. Людям не хватало социальной близости, отсутствовал привычный путь, по которому граждане ГДР шли с детства", — говорит эксперт.

Как западный немец, выросший в Вестфалии, Гроссбёльтинг долгое время воспринимал ГДР как совершенно чуждое образование. Для его поколения жизнь восточных немцев была источником домыслов и мифов, опровержение которым он и пытался найти, работая над книгой.

"Меня интересовали такие вопросы, как: было ли больше социальных гарантий у ГДР, была ли эмансипация женщин более прогрессивной, чем в ФРГ, почему спортсмены и спортсменки ГДР были такими успешными? Все эти вещи в 90-е годы были предметом дискуссий и споров, затрагивающих вопрос идентичности. Западногерманский взгляд был таков, что граждане ГДР были "освобождены", поэтому должны быть благодарны за это. Но параллельно возникла вот эта волна остальгии, когда жители той части Германии находили определенные качества и моменты в истории ГДР, которые они хотели бы отстоять и сохранить", — объясняет Гроссбёльтинг.

"Я — не немец, я — восточный немец"

Автор книги "Опыт восточных немцев после объединения Германии" Томас Абэ на книжной ярмарке Non/fiction

"Период трансформации был достаточно жесткий и болезненный. Каждый второй работник (то есть 50% трудоспособного населения) потерял свою работу. При этом восточные немцы не были никак представлены в обществе, ими управляла западногерманская элита. В бизнесе, экономике, политических ассоциациях, профсоюзах, университетах, науке, органах управлениях это были в основном западные немцы. У осси не было своего голоса", — говорит Абэ.

Спад эйфории от изобилия "западных" товаров и продуктов у восточных немцев начался довольно быстро, уже через два года после объединения страны. И в той или иной степени продолжается до сих пор, считает Абэ.

"В марте 1990-го был проведен опрос общественного мнения. Людей спросили: "Вы ощущаете себя немцами, восточными немцами или гражданами ГДР?" Две трети опрошенных тогда сказали: "Я — немец". Тот же вопрос мы задали восточным немцам в декабре 1992 года, то есть спустя два года после объединения. Результаты получились обратными. Две трети опрошенных ответили: "Я — восточный немец" и только одна треть: "Я — немец", — объясняет Томас Абэ.

"Моя ГДР — великолепная страна!"

Еще один выходец с "востока" — Михаэль Майен, специалист по теории коммуникации, профессор Мюнхенского университета имени Людвига и Максимилиана, добавляет, что осси испытывают ностальгию по временам, "когда никто не подвергал сомнениям их личные жизненные достижения". По его словам, одним из ключевых элементов остальгии стало пренебрежительное отношение западных немцев к тем, кто жил в ГДР, отчего последние ощущают потерю идентичности.

"У людей отняли возможность вспоминать собственное прошлое и позитивно или, по крайней мере, избирательно оценивать часть их жизни, проведенную в ГДР. Потому что "единая" немецкая общественность, СМИ, школа, музеи — все оценивают ГДР только как господство диктатуры. И поэтому практически каждому бывшему гэдээровцу приходится объяснять другим, чем он в те времена занимался — и почему. А западным немцам этого делать не нужно", — уверен Майен.

Это ощущение играет для многих восточных немцев важную роль. Среди прочего, родители не могут помочь своим взрослым детям сделать карьеру, что было возможно в бывшей Восточной Германии, считает Майен. Среди других утраченных ценностей ученый отмечает "социальные гарантии, отношения на работе, социальную справедливость и ощущение, что в центре внимания политиков находятся в первую очередь люди".

"Потеря статуса и необходимость оправдываться за свое прошлое сближает восточных немцев", — подтверждает Томас Абэ.

"Та стилистика, которая превалирует в современной Германии в отношении восточных немцев и ГДР, — несправедливая и односторонняя. Ученые говорят: в ГДР была диктатура. Но обычные восточные немцы мыслят другими категориями. Они говорят: "Я не могу представить, что было так плохо в то время. Моя ГДР была великолепная страна!" То же самое со Штази. Когда в Германии стали много писать о репрессиях этой правоохранительной системы, простые осси не хотели в это верить", — подчеркивает эксперт.

Примечательно, что вопрос идентификации остается актуальным и для молодого поколения восточных немцев, которые не застали ГДР. Согласно опросам последним лет, около 40% детей осси считают, что родина их родителей была более демократичным и справедливым государством, чем нынешняя Германия.

Находясь в Берлине, так или иначе, сталкиваешься с прошлым города, связанным со Стеной и ГДР. Немецкая молодежь и иностранцы уже не имеют представления или имеют искаженные знания о тех временах, в России же до сих пор совок встречается довольно часто и в самых разных формах. Сегодня мы отправляемся в путешествие по стране прошлого, возвращаемся в социализм. Я не буду рассказывать, что собой представлял политический режим Германской Демократической Республики, не буду рассуждать про то, хорошо или плохо было в ГДР (а также в СССР), я просто покажу, как жили люди. Влияние государства при диктатуре намного сильнее, чем при демократии, несмотря на это даже в условиях диктатуры люди успевают смеяться, любить, играть. Давайте перенесемся на 30-40 лет назад.

Для того, чтобы ощутить атмосферу того времени, мы отправляемся в музей ГДР.

Безоговорочной капитуляции Германских вооружённых сил 8 мая 1945, образование Советской военной администрации (СВАГ), разделение страны на оккупационные зоны - ключевые события, стоявшие у истоков социалистической ГДР, которая была основана 7 октября 1949 года.

Как жили люди? Примерно также как и в Союзе:

Типичная обстановка квартир тех времен (собственно, у нас и сейчас таких много)

Учили русский язык,

иногда смотрели "Морозко" по телевизору "Юность"

В рамках программы дружбы народов переписывались с гражданами СССР.

Гардероб.

"Наши" туалеты.

Иностранцы ходят, дивятся.

Сифон для приготовления газированной воды. У нас был синий, а у вас?

Любимый транспорт министров:

Любимый детский транспорт:

Игрушки:

Немцы из ГДР прекрасно знают фразу Ленина "Учиться, учиться и еще раз учиться". Работа - главная часть жизни, она была у всех. Кто не работал - тот "не ел" и был вреден обществу.

В музее можно узнать обо всех аспектах жизни граждан ГДР, про пионерию, про нудистов (FKK), про молодежные движения.

Немного алкогольной статистики. В 1988 году ГДР были практически мировыми рекордсменами по потреблению: пиво 140 литров в год на душу населения, чистый алкоголь - 16 литров на человека. Алкоголь был наркотиком номер один.

Еще некоторые детали и мотивы.

А зачем дополнительная кнопка на телефоне?

Подставка под кассеты.

Инструкция для детей "Как быть здоровым и чистым".

Солянка. Бuteи Дppetit!

Вторая половина 1980-ых гг сопровождалась экономическими трудностями и волнениями. Осенью 1989 в результате общественно-политического кризиса руководство Социалистической единой партии Германии во главе с Хонеккером ушло в отставку, 9 ноября 1989 года произошло "падение" Берлинской Стены. Окончательно ГДР присоединилось к ФРГ и перестало существовать 3 октября 1990.

На сегодня все. Познакомиться с ГДР и поностальгировать по СССР можно в тематическом музее, расположенном рядом с Берлинским собором (DDR Museum, Karl-Liebknecht-Str. 1, 10178 Berlin).

В следующем эксклюзивном репортаже я расскажу про берлинскую полицию и проведу в интересный закрытый гараж в одном из управлений. До связи!