Крижанич политика краткое содержание. Трактат политика юрия крижанича. О призвании короля, о королевской власти и о тирании

М.: Новый Свет, 1997. — 527 с. — ISBN 5-88481-003-6.Переиздание главного труда выдающегося славянского просветителя Ю.Крижанича (1617—1683). Произведение написано в 1663-1666 гг. в Тобольске, куда автор был сослан царем Алексеем Михайловичем. Будучи пропагандистом идеи объединения славян, свой труд Ю. Крижанич создал на «всеславянском языке», представляющем собой смесь церковнославянского, русского и хорватского языков. Книга является важным источником по истории России XVII века. В ней затрагиваются также философские, этические, государственно-правовые, экономические проблемы. Текст воспроизводится репринтом издания 1965 года и дается только в переводе, без оригинала.Л.Н. Пушкарев
Певец славянского единства. Предисловие ко второму изданию.
М.Н. Тихомиров
Предисловие к первому изданию.
Политика
Беседы о правлении
О недугах или о бедах народных
Некоторые общие замечания о благочестии, богатстве, силе, мудрости и чести
О благе
О торговле
О торговле с иными народами
Выгоды от большой торговли
О развитии домашней торговли
О ремесле
О земледелии
О рудах
Как добывать руды
О силе
О твердынях
Об оружии
О строях войска
О воинах
О воеводах
О речи, об именах и об обличьи или о платье воинском
О жаловании и почестях воинских
О мудрости
О том, как хороша, полезна, выгодна и нужна мудрость
Рассуждение о мудрости, о знании и о философии
О политической мудрости
О человеческом обличьи
О языке или о речи
О покрое одежды
Дума об одежде
О нравах и о неумелости нашей и о том, как судят о нас другие народы
Разговор Бориса с Хервоем
О русской земле
Причины несчастий
Причины счастья
О русских обычаях — из описания некоего немца.
О немецком злословии
Ответ на хулу, клевету и соблазны чужеземцев
Об общих свойствах и недостатках нашего народа
О чужебесии
Каким образом чужеземцы бывают народам вредны
Об искателях русской короны
О чужевладстве
Какой позор и обиды причиняют нам, славянам, чужеземцы
О сватовстве чужестранцев
Как чужестранцы позорят королевскую честь нашего народа у поляков
Как чужеземцы опозорили достоинство королевской власти у славян — чехов, болгар, сербов
О счастье народа нашего
О трех основных болезнях, коими немцы заражают другие народы
О том, что русское правление лучше польского
О королевском достоинстве и власти
О достоинстве и власти королевской
О прерогативах или правах королевских
О долге подданных
О различных сословиях людей
Об обязанности короля (из святого писания)
Наказание королей: о жадности и о поборах
О призвании короля, о королевской власти и о тирании
Объяснение общего заблуждения богатых людей и многих правителей относительно принадлежности вещей и безграничной власти
О жестоком правлении и людодерстве
Корень всех зол — жадность
Об исправлении тиранства и дурного правления
Речь царя к жителям всего королевства
Законы против народного недовольства и для иных нужд и привилегии всем сословиям
Прерогативы высшей власти
О гостогонстве
О сохранении государственной власти
О королевской славе
О замещении престола
Раздор. Разделение
Пизанский собор
Констанцский собор
Флорентийский и Базельский соборы
В.В. Зеленин. Рукопись «Политики».
А.Л. Гольдберг. Комментарии.

Название: Политика

Жанр: древнерусская литература, аналитика

Год издания: 1965, Наука (под ред. академика М.Н. Тихомирова); 1997, Новый Свет.

В 1663 году Крижанич начал писать на общеславянском языке главный труд своей жизни - трактат «Разговоры о владетельстве» или «Политика». В своем трактате автор тщательно анализирует экономическое и политическое положение России, характеризует роль торговли, ремесел и земледелия, подчеркивает роль армии для сохранения государственной независимости. Крижанич указывает на необходимость культурного развития, выступает против преклонения перед иностранцами.

Книга Крижанича обращена ко всем славянам, но прежде всего к русскому монарху. Именно в монархии он видит наиболее подходящую форму правления, обеспечивающую единство народа и государственную стабильность. Царя он считает наместником Бога на Земле, власть его - священной. Обращаясь к царю, Крижанич говорит не только о правах, но и об обязанностях правителя перед народом. Царь должен быть скромным, мудрым, спокойным, праведным, свято блюсти божеские законы и «не верить чужестранцам». Крижанич резко осуждает жестокость Ивана Грозного. В общем виде предлагаемую Крижаничем формулу успешного русского государства можно представить в таком виде: Самовладство (Самодержавие), Православие, Сословность. Крижанич считает ошибочным для России присваивать «сомнительную славу Третьего Рима», в том числе и термин «царь», герб с двуглавым орлом, потому что они происходят от Рима.

В области экономики Крижанич руководствуется наиболее передовыми для того времени воззрениями. Он подчеркивает, что разорительные налоги на крестьян вредят хозяйству, советует поощрять талантливых мастеровых людей. Необычайно актуально звучит сегодня мысль Крижанича об опасности, исходящей от бюрократии. Что касается вопросов религии, то тут Крижанич окончательно отвергает Унию и призывает укреплять православие. Конечная цель «Политики» - показать, как надо править государством, чтобы все люди в нем были счастливы, чтобы русский народ стал «самым прославленным между народами» и возглавил все славянские народы. Общим критерием разумности экономических реформ у Крижанича выступает богатство подданных. Основой богатства подданных Крижанич считает земледелие, ремесла, торговлю и народное хозяйство.

Кроме множества сведений о России (в т.ч. - Сибири) 17 века в книге содержатся рассуждения о политических и культурных обычаях Старого Света. Во время чтения узнаёшь о происхождении многих слов, так например: "орудие" - потому что сделано из руды; "поляки" ("поляне") - потому что придерживались закона спартанца Ликурга, воспрещающего строить укреплённые города, дабы избежать трусости в них прятаться и встречать врага сразу в поле . Нынешних либерастов и западопоклонников автор назвал бы термином "ксеноманы". А из описания следующих обычаев становится ясно - откуда есть пошло слово "пацан" (вовсе не от еврейского "поц", как считают ныне):

В древнем Риме боярские сыны не просто переходили из (числа] юношей в категорию воинов, а полководец давал юноше воинский пояс, и было это знаком того, что он уже не мальчик, а воин и всадник римский. У хорватов можно еще слышать такое выражение «пасаны витез» или лучше сказать - «пасаны юнак». Но кем были у хорватов эти опоясанные витязи и как их назначали, я не могу сказать.

Такой словесный кувырок из прошлого в наше время вовсе неудивителен, если знать, что Крижанич уже тогда предлагал реформировать грамматику русского языка (книга "Русский езык"), почти в той же степени, в которой это было осуществлено в 20 веке.

Также присутстувует множество замечаний методологического и когнитивного характера. Например, схема классификации области знания, как это представлялось интеллектуалам 17 века

На протяжении всей книги Крижанич клеймит немцев, которых подозревает в установлении тайного мирового господства над европейскими монархиями. А вовсе не евреев, которых вместе с армянами, цыганами и шотландцами относит к бродячим народам. Однако констатирует, что евреи добились большого влияния в Польше. Немцы повинны также в хуле и злословии на русских - разбору "трудов" немецких историков и этнографов того времени посвящена целая глава (так что Ломоносов в этом деле не первый). Тем не менее признаёт, что ремёсла у немцев развиты лучше всего, благодаря их системе профтехобразования, которая описана следующим образом:

1) Каждое ремесло имеет свою дружину и своего старосту. Они имеют право или власть разбирать взаимные споры, относящиеся к [их] ремеслу: например, если мастер не заплатит работнику за его работу, или если обесчестят друг друга.

2) Каждый ученик повинен учиться до самого конца у одного учителя и служить ему даром два-три года или более, сколько положено для каждого ремесла.

3) Закончив ученье, ученик должен взять от дружины письменное свидетельство [о том], что он верно служил, отработал положенное время и ремеслу научился. Тогда он станет зваться подмастерьем и должен будет отправиться в путь по городам, чтобы повидать и изведать искусство многих других мастеров.

4) Придя в какой-нибудь город, подмастерье должен явиться к старосте своего ремесла. Староста укажет ему жилье и оповестит собратьев, не нужен ли кому работник, и тот, кому нужен [работник], примет его. Если же никому не будет нужен, то не позволят ему жить в этом городе и вскоре отправят [дальше].

5) Если подмастерье захочет стать мастером и держать свою лавку или двор и не помогать другому мастеру, а работать на самого себя, то он должен будет показать свидетельство о своем ученье и поведать о своем путешествии, и сделать какое-нибудь особенно искусное изделие по своей части, именуемое «доказательством мастерства», а мастера рассмотрят это изделие и одобрят его. А он устроит им пир, и даст столько-то денег в общую казну, и получит от них письменное свидетельство о мастерстве. И тогда он сможет работать в своей лавке и на стене своего дома вывесить доску с надписью или знак, чтобы было ведомо, какой ремесленник там живет. а если какой-либо воин знает ремесло, то он не подвластен ремесленническому собору, а может работать без его разрешения.

6) Ремесленников никто не смеет обижать и насильно гнать их на работы. Ни один правитель не принуждает их работать на него даром.

В общем - занятная политэкономическая аналитика 350-летней давности, и по сей день не потерявшая атуальности во многих аспектах.

Читать онлайн (издание 1997 года)

Скачать с рутрекер , DjVu (издание 1965 года, рекомендуемое)

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

Юрий Крижанич
Политика
1663–1666 гг.

О благе

<…> 4. О, славный государь, ни за что не верь волку, если он захочет откормить твоих ягнят, и во веки вечные не верь, что чужеземный торговец принесет тебе какую-нибудь пользу. Ведь не может быть, чтобы твое богатство умножил тот, кто сам обходит все земли и моря, всю свою жизнь посвящает странствиям и гибельным опасностям ради денег и более жадно смотрит на серебро, чем волк на ягнят.

Тот, кто бросает в воду леску, надеется вытащить рыбу. Тот, кто сеет в землю жито, надеется сжать его в десять раз больше. И если чужеземный торговец тебе, государю, либо твоим боярам поднесет серебряный стакан или какой-нибудь другой подарок, то несомненно он вывезет из твоей земли и проест в сто раз больше богатств. Правду, следовательно, говорил Варух: «Если впустишь к себе чужестранца, он тебя разорит».

Не все то золото, что блестит; не все то полезно, что кажется полезным. Некоторые промыслы кажутся полезными, а оказываются совершенно вредными. Есть богатство, которое не обогащает, а напротив – разоряет.

Справедливыми называются такие промыслы, когда мы извлекаем всю пользу, которую можно получить от нашей земли и от соседних народов, разумными, богобоязненными или милосердными и хорошими средствами, а не глупым, жестоким или мерзким путем.

Пустой доход: взять что-либо, а отдать за это вдвое или больше – таковы доходы от складников и чужеземных торговцев, живущих в нашей стране.

Неправедные доходы бывают от откупов, от чеканки монеты и т. п.

Дурные доходы – от мелких, ничтожных и негодных вещей.

«Корень всего зла – в жадности», – говорит Павел. Жадность и тщеславие – это для государств Сцилла и Харибда, то есть гибельные утесы. От них проистекают все дурные и тиранские порядки.

Королевские сирены – это льстецы, астрологи, алхимики и чеканщики или изобретатели, измышляющие выгоды от переливки монеты и от других неправедных и тягостных для народа способов сбора казны.

Ненадежен всякий доход, добытый без труда и пота, либо без затраты достаточного времени, либо неправедно, либо жестоким или постыдным способом. Всякий надежный доход должен быть основан на труде и поте, приумножаться постепенно и терпеливо и принимать его следует справедливо и достойно.

Неумеренная роскошь приносит телу болезни, неумеренное богатство порождает нищету: то есть за чрезмерными сборами в казну следует запустение страны. Умеренность приносит наилучшие доходы.

В королевстве бедном и малолюдном король не может иметь надежного богатства. В королевстве богатом и многолюдном король не может быть бедным.

Кто ловит рыбу в меру, всегда найдет в пруду что ловить. А тому, кто в один день дочиста выловит всю рыбу из пруда, в другой раз нечего будет ловить.

Честь, слава, долг и обязанность короля – сделать свой народ счастливым. Ведь не королевства для королей, а короли для королевств созданы.

Где законы хорошие – там и подданные довольны, и чужеземцы хотят туда придти. А где законы жестокие – там свои собственные подданные жаждут перемены правления и часто изменяют, если могут, а чужеземцы боятся приходить. О, государь, управляй людьми так, чтоб они не хотели перемен.

5. Мы рассказали о дурных, ложных, недостойных и бесчестных промыслах: то есть об алхимии, о чеканке монеты, о поборах и о допущении чужеземных торговцев.

А благие и похвальные способы приобретения есть те, посредством коих казна пополняется справедливо, по-божески и честно, без гнусной жадности, без лютых поборов и без невыносимого и бесчеловечного отягощения подданных.

А таковых способов и промыслов суть три: земледелие, ремесло и торговля – они зовутся черными промыслами или промыслами черных людей. А четвертый промысел – хозяйство или общее устройство, и он является основой и душой всех остальных. Они называются доходными промыслами.

6. В бедном королевстве невозможно королю быть богатым. А если какой [король] мечтает стать богатым, то и он мог бы быть гораздо богаче, если бы королевство его было богатым. Поэтому, если король сам хочет разбогатеть, то он должен сперва позаботиться, чтобы его подданные стали богаче, и сделать так, чтобы в королевстве было изобилие всякой всячины и дешевизна. А этого король может достичь (насколько это возможно в его державе), если добьется, чтобы люди со всем тщанием и радением стали заниматься земледелием, ремеслом, торговлей и народным хозяйством. <…>

О призвании короля, о королевской власти и о тирании

1. В человеческом теле – одна душа, а в ней – три жизненные силы: разум, чувство и здоровье. В государстве душа – это король, а у короля и у его думы – три жизненные силы: мудрость, могущество и богатство. Посредством этих сил король один властвует над многими, и с их помощью он становится полным хозяином королевства, ибо благодаря им повелевает и управляет волей, разумом и жизнью подданных.

Благодаря богатству король повелевает волей и желаниями подданных. Так бывает, если он не старается правдой и неправдой сам разбогатеть, а заботится об общем богатстве подданных и об изобилии да дешевизне в стране. Ибо тогда подданные становятся богатыми, и сам король бывает более богатым или истинно богатым. Ведь ничто не может быть для короля [столь] истинным богатством, как богатые и любящие своего короля подданные. Но плохо добивается любви [своих] подданных тот король, который для того, чтобы чрезмерно обогатить нескольких [людей], обижает алчным тиранством многих [других] и беспощадно грабит [их] имущество.

Благодаря могуществу король повелевает жизнью [подданных]: непокорных укрощает оковами, темницами, острогами, пытками, законами и охраняет королевство от нападений внешних врагов.

Благодаря мудрости король повелевает прежде всего самим собою и своими желаниями, а затем, если он ревностно выполняет свою обязанность, – разумом [своих] подданных. Ибо обязанность или призвание короля – сделать подданных счастливыми. Если подданные видят, что король об этом заботится, то они понимают, что им хорошо жить при таком короле и таком правлении. И тогда они восхваляют деяния короля, подчиняют ему свой ум и разум и уважают его не только для вида, но от всего сердца.

Так король располагает властью над волей, жизнью и разумом своих подданных.

2. Каждое существо должно воздавать всемогущему преблагому Богу наивысшую честь, которая по-гречески называется «благочестием». Видов благочестия суть три: страх, любовь и почтение. Король – это божий наместник, и подданные должны воздавать ему некую меньшую и человеческую честь, то есть страх, любовь и искреннее почтение, сразу же вслед за Богом и божьими святыми.

Чтобы король вызывал страх у подданных, нужна его сила. Чтобы он был почитаем и высокоуважаем – нужна его мудрость. А чтобы он был любим – нужно богатство, но не его королевское богатство, а общее богатство подданных, обеспеченное королем.

Так нас учит истина и разум.

Но льстецы поворачивают все наоборот, и говорят королю льстивые слова, и стараются его убедить. Говорят, что достоинство короля состоит в огромном богатстве и в безмерной казне. Говорят, слышь, что король будет чтим, если будет несметно богат и если будет иметь неисчислимую казну, алчно, мерзко, беспощадно собранную. Говорят, что [будет] он силен, ибо на жадно награбленные деньги сможет нанять много воинов. Говорят, что он будет мудр и высоко ценим другими королями, если не пренебрежет никакими алчными и жестокими способами собирания казны.

Но ведь те, кои твердят это, безмерно ошибаются и обманывают [других]. Ибо казна, добытая силой и жестокостью, означает не богатство, а бедность, потому что она является неизбежной причиной грядущих бед. Ведь такое королевство вовеки не может быть крепким, ибо ни одно сословие не довольно своим жребием, и все жаждут перемен.

Сила, заключающаяся в этой награбленной казне, совершенно ненадежна. Ибо если у того, кто все свои надежды возлагает на деньги, однажды не окажется денег, у него уже не будет никакого нового способа вернуть себе силу. И подданные оставят его, впавшего в бедность. Поэтому в чрезмерных заботах о казне нет никакой ни мудрости, ни чести, а лишь крайнее невежество и позор. Ибо во все времена и у всех народов те правители, которые жадно и жестоко собирали казну и гонялись за мерзкими, недостойными доходами, были всем ненавистны и не снискали у потомства ни славы, ни чести, а лишь ругательное прозвище тиранов.

3. Но покамест нет ничего, что привлекало бы человеческие сердца более, чем золото, и нет никакой песни слаще, нежели указание, как стать богаче. Поэтому возле королей всегда находится много таких, кои выдумывают разные способы сбора казны.

Некоторые из них – добрые люди, но однако же они не всегда достаточно понимают и соображают, правилен ли их совет, полезен ли [он] и честен или, напротив, неправилен и вреден. А другие поступают преступно и заботятся лишь о том, как бы польстить и сказать угодное слово, чтобы заслужить королевскую милость. Они придумывают всякие способы, чтобы мучить бедных, подневольных подданных и высасывать у них кровь из жил и мозг из костей. Так они приводят весь народ в нищету и в крайнюю бедность.

Но такие советы противоречат справедливости, ибо из-за них забывают о страхе Божием и о любви к ближним. Они противоречат чести, ибо из-за мерзких способов добывания [казны] страдает королевское достоинство и все народы поносят королевское имя. Они противоречат пользе и вредны для самого короля, ибо из-за них королевство беднеет, слабеет, становится пустым и бесполезным, так что если у короля случится особенная нужда, он не сможет получить никакой помощи от подданных.

Поэтому правильно сказал некий король: нет, дескать, у королей худших врагов, нежели те, что предлагают им новые способы умножения казны, тягостные для народа.

4. <…> Следовательно, не богатство запрещено королю, а запрещено ему прежде всего быть жадным, жестоким и несправедливым при сборе казны.

Во-вторых, чтобы не собирал [ее] до бесконечности, а остановился, достигнув положенной меры, и чтобы не стяжал таких богатств, которые лежали бы недвижимо и не приносили никакой пользы. Но собрать надо [лишь] столько, сколько нужно для благочестивых дел, для поддержания королевского достоинства и для прочих государственных надобностей. <…>

Пусть возьмет пример с разных иных государств ж то, что где-либо хорошо установлено, постарается перенять и накрепко узаконить в своем королевстве.

6. <…> Существуют три способа благого правления, а наилучший из них – самовластво. Испорченные способы правления также бывают разными, а наихудший из них – тиранство.

Во-первых, посадское правление или общевладство становится анархией, безвластием, при котором весь народ буйствует, и каждый наипоследний [человек] хочет быть государем.

Во-вторых, испорченное боярское правление – это олигархия или маловладство: когда несколько человек незаконно захватывают господство и властвуют неправедно.

В-третьих, королевская власть становится тиранством, когда какой-нибудь один правитель алчно и беспощадно притесняет и грабит весь народ.

В-четвертых, гинекархия (женское правление) – когда женщины имеют право наследовать королевский престол.

В-пятых, ксенархия (чужевладство) – когда властвует чужеземец.

И все прочее.

Тиранство исправить легче, нежели какое-либо иное правление, ибо для этого не надо ничего, кроме желания одного человека. <…>

11. Королевская честь выше всякой иной чести под небесами. Поэтому король должен больше всех людей любить свою честь и дорожить ею, и опасаться прослыть тираном. Ибо тиранство – это наибольший и наихудший позор для королей.

Причина в том, что самым позорным для каждого сословия и чина людей бывает тот грех, который больше всего противоречит обязанностям этого сословия. То есть для воина самое позорное – трусливо укрыться от битвы, для благородного боярина – солгать, для богача – украсть, для мужней жены – согрешить. Также и для короля особый порок, приносящий [ему] наибольший позор, это – тиранство, ибо оно равным образом противоречит его королевской обязанности: пасти народ и охранять [его] от волков. А тиран сам – волк. Долг короля – отводить от народа всякую обиду, а тот, кто поступает по-тирански, сам обижает [народ]. <…>

12. Король не подвластен никаким людским законам, и никто не может его ни судить, ни наказывать. Однако божьему закону и людскому суждению (или общему мнению) он подвластен. Две узды, кои связывают короля и напоминают о его долге, это – правда и уважение или заповедь Божия и стыд перед людьми.

Тот же, кто не думает ни о страхе Божием, ни о стыде перед людьми, ни о славе грядущих времен, – тот истинный и подлинный тиран. Суд и казнь божья, людские проклятья и порицания и дурная слава в будущих веках всегда должны быть у короля перед глазами. <…>

Способы умножения государственной казны всем на свете людям хорошо ведомы и везде применяются, так что нельзя придумать заново ничего такого, что бы еще доселе у людей не было в обычае. Как говорит Екклезиаст: «Ничто не ново под солнцем, и никто не может сказать: это – новое» (Екклез, 1.10). Лучше было бы отучиться от некоторых старых [способов], нежели изыскивать новые способы умножения казны.

Однако достойно удивления, что во всяком деле новые советы вызывают сомнение, недовольство и легко осуждаются, и лишь при сборе казны ничто не бывает столь новым, неправедным, безбожным и позорным, чтобы его не принять.<…>

О жестоком правлении и людодерстве

1. Некоторые правители ни на какую несправедливость не обращают внимания и никогда не помышляют об облегчении [тягот] народа. И хотят увековечить каждый доход, который когда-либо был приписан к их казне, каким бы неправильным и несправедливым он ни был. <…>

Тот князь, хорошо понимая несправедливость дела и предвидя погибель и души своего управителя, и своей души, был однако же так ослеплен жадностью, что не захотел отказаться от людодерства.

2. А некоторые правители считают себя невиновными, если их приказные чинят людям всякие обиды и неправды при сборе казны. И мнят, что вовеки не может быть греха, когда казна растет. Ибо едва ли где на свете было слыхано, чтобы какой-нибудь король казнил или покарал какого-либо приказного за неправедный сбор казны.

Во всяком деле новые советы во всем мире легко возбуждают у людей сомнения, и люди с трудом приемлют новизну. Только при сборе казны не может быть такого дурного и неправедного и богу и людям мерзкого совета, который не был бы тотчас принят и одобрен большинством королей.

3. Некоторые люди мнят, будто тиранство состоит лишь в том, если кто лютыми муками мучит до смерти невинных людей (как некогда языческие короли мучили святых христианских мучеников), а не в грабительских и людодерских законах. Поэтому если у королей имеются какие-либо безбожные людодерские законы, заведенные их дедами и предшественниками, то [эти короли] мнят для себя достаточным (для оправдания своей души перед богом), что эти законы установлены не ими, а их предками – древними королями. И поэтому они вовсе не думают об исправлении старых дурных законов. <…>

4. Праведная королевская власть превращается в тиранство не столько из-за людского мучительства, сколько из-за грабительских законов, ибо какой-либо король может быть тираном и без грабительских законов, но государственный строй будет не тиранским, а справедливым правлением. А при грабительских законах не может быть того, чтобы и правление не было тиранским и король не был тираном. То есть если какой-либо король самых богатых людей без [всякой их] вины открыто грабит и самых сильных убивает, но не подрывает благих народных законов, то хотя сам король – злодей, людодерец и тиран, но государственный строй не изменяется и не становится тиранством, и после смерти этого тирана снова наступит благое правление.

Но если какой-либо король установит грабительские, людодерские законы и введет несправедливые подати, торговые пошлины, откупы, кабаки и гнусные поборы, то он и сам будет тираном, и наследников своих сделает такими же, как он, и государственный строй превратится из королевской власти в тиранство, и подданным будет не вздохнуть, и даже сама жизнь им опротивеет.

А в-третьих, если кто-нибудь из наследников этого короля будет щедрым, милосердным и в высшей степени справедливым, но не уничтожит старых людодерских законов, то он будет не меньшим тираном. Ибо король обязан знать и понимать законы, на коих зиждется его держава, а если он [их] не знает или не понимает, вина остается на нем.

Публ. по: Крижанич Ю. Политика. М., 1965.

«Сербенин Юрий Иванович», как называли его русские люди, или Гурий Крижанич (1617-1683) - славянский ученый-энциклопедист, политический мыслитель и писатель - был хорватом. Учился в Вене в католической семинарии, с 1646 года по 1650 год жил в Москве, уехал на родину, в 1659 г. вновь прибыл в Москву, «жить под крылом милости русского царя», В 1661 г. был сослан в Тобольск (по неизвестной причине), а в 1676 г. выехал из России.
Сторонник идеи «славянского единства», главную роль в осуществлении которой отводил Русскому государству, он был первым идеологом славянства, считавшим Россию и русских главной опорой славянства, находящегося под национальным гнетом. С развитием России он связывал надежды всего славянства, для которого Россия должна стать ведущей страной, защитницей и оплотом.
Поэтому его трактат, созданный в сибирской ссылке, был посвящен тому, как укрепить Россию, что ей делать, чтобы поравняться с европейскими народами. Прожив в России 20 лет, он отождествлял себя с русским народом, и в «Политике» ставил себе целью понять, «в чем наше житие может считаться беднее, а в чем славнее жития соседних народов», ... «познать, силу и слабость нашу: в чем мы сильнее и в чем слабее того или иного народа». Россия была для Крижанича высоким идеалом, его думы - это размышления убежденного русского патриота.
«Когда Мономах прислал к нашему Владимиру знаки царского достоинства и сделал его царем, Владимир прекрасно бы сделал, если бы эти знаки отослал назад к Мономаху и отвечал бы: - ты меня творишь царем русским, а я тебя творю царем греческим».
Крижанич был сторонником просвещенной монархии. Его политическим идеалом были не Англия и Голландия, где уже прошли революции, а сильная королевская Франция, где правит король, опираясь на просвещенную аристократию и разумные законы, где хорошо развиты торговля, ремесла и науки. Он был убежден, что царь-философ, опираясь на советы просвещенных ученых, мог бы создать богатую и сильную славянскую державу.
В то же время он старается быть объективным. С одной стороны, он считает, что русские крепостные живут гораздо богаче и привольнее, «чем в некоторых соседних странах, где боярские люди и воины безнаказанно обижают земледельцев». Он сравнивает жизнь России с жизнью других стран. По его мнению, западные народы гораздо богаче нас. «Немцы плавают и торгуют по всему миру, да и земли их богаты рудниками, нивами и т.д., между тем, как на Руси не то». «Во всяком художестве они превосходят нас без сравнения». Не могут русские равняться с иноземцами и «в пространных разглагольствованиях и трактатах... как скоро мы допускаем их к таким трактатам, они всегда нас проводят и одолевают».
По его мнению, причина такой отсталости и малолюдство в России - это результат тирании. Он критикует неограниченное самодержавие, «крутое владание», заведенное в России «людодерцами» Иваном Грозным и Борисом Годуновым, говоря, что пресечение династии Рюрика после Грозного - это божье наказание за «людодерство» Ивана Васильевича. По его мнению, в России чиновники «грабят несчастных подданных и не пропускают ни одного способа для их ограбления», так что люди «повсюду и везде связаны и ничего не могут сделать по своей воле и не могут свободно пользоваться тем, что добыто их трудом и потом». Все это создает русскому царству «худую славу жестокости или тирании и отпугивает людей нашим правлением».
К этому отрицательному в глазах Европы образу многое добавляет и клевета со стороны врагов России. «Я прочел много книг, которые содержат ложь о нашем славянском народе... И из тех писателей, которых я прочел, большая часть пишет о нас не историю, а как бы сатиру или пасквиль. Ничего хорошего, но только плохое о нас рассказывают. Они изображают и описывают нас с величайшей ненавистью... более того, они изображают нас еще худшими, чем были легендарные циклопы, кентавры и лэстригоны. Такая клевета, такое позорное бесчестие и такая всеобщая ненависть и поношение представляются мне нетерпимым злом».
Книги Олеария, Петрея и других немцев-протестантов Крижанич характеризует, как «срамотные, солганные повести», «оговорные, ущипливые, шутские, наругательные книги». «И вся Европа им верит, - возмущается он, - и народ наш повсюду подвергается злейшему презрению». Хотя он считал, что кое-что в критике правдиво. Например, он писал, что нигде на свете нет такого «мерзкого, гнусного и страшного пьянства, яко здесь на Руси».
Он предлагал смелый проект преобразования российской экономики. Во-первых, по его мнению, нужно делать все для развития в России ремесел. «Благодаря ремеслу богатеет страна и наполняются города. Если бы делать дома все товары, что мы покупаем у немцев и которые можно бы сделать на Руси, в этой стране жило бы на много тысяч людей больше, чем живет их ныне, и казна имела бы большую прибыль, и города стали бы многолюднее, и все царство было бы сильнее». Он ратует за предоставление привилегий ремесленному сословию и принятие законов, которые бы поощряли развитие ремесла. Он считает необходимым хватать нищих и всякий праздношатающийся народ и заставлять их насильно заниматься ремеслом, ибо «безделье и праздность - враги ремесла».
Многое Крижаничем было передумано о месте иностранцев в России. Его программа - это стройное доказательство необходимости уменьшения иностранного влияния - как греческо-византийского, так и немецкого, он проповедовал «гостогонство и запертие рубежов». «Ничего не может быть гибельнее для известного народа и государства, как если люди оставляют в пренебрежении или совсем покидают добрые нравы, законы, учреждения, язык своей родины и воспринимают нравы чуждые, речь чуждую, стараясь преобразить себя в народ чуждый».
Греки тянут Русь к старому, немцы к новому, но оба эти народа «как будто сделали клятвенный договор на нашу погибель». Лучше оставить свою страну пустой, чем заселять ее иностранцами. Нельзя разрешить иностранцам занимать должности в стране, нельзя давать им русское подданство, иностранные войска можно вводить в страну только если бунт угрожает власти законного государя, и уж ни в коем случае нельзя делать иностранца наследником русского престола. Въезжать в страну надо позволять лишь тем, без кого невозможно обойтись: лекарей, толмачей, ликописцев, музыкантов и всяких ремесленников. Но как только «нашинцы» овладеют этим ремеслом, нужно немедленно избавляться от учителей, высылая их обратно. Не стоит принимать никаких послов без серьезных причин и как можно быстрее нужно отправлять их туда, откуда они приехали, и своих никуда не нужно посылать без веской нужды. Крижанич считал, что в России установилось засилье иностранных купцов, которые разоряют русских людей, поэтому торговля должна стать государственным делом, которое должен возглавить сам царь («краль»). Следует запретить въезд иностранных купцов в Россию, лишить их права брать на откуп торговлю с другими странами, не давать им заниматься в России промышленностью. «Припусти к себе инородника, и разорит тя». Он предлагает создавать «торжища» на главных путях в Индию, Персию, Украину, Турцию, чтобы «через наши руки проходили товары от народов к народам, и тем бы... обогатела казна господарская и весь народ». Тогда иноземным торговцам «не будет здесь чего делать».
Как убежденный католик, Крижанич очень негативно относится к немцам - реформаторам-протестантам. Они «сперва заразили целую Европу своими нравами, а после значительную часть ее ересями... После разрушения дисциплины, за разнузданной свободой и роскошью в нравах с совершенной необходимостью следует ересь». По его убеждению, рано или поздно католичество и православие должны объединиться.
В то же время славян он к иностранцам не относил, считая славян в России равными в правах с русскими, причем в состав русской народности включал не только великороссов, но и белоруссов с украинцами. Он был горячим сторонником славянского единства, и полагал, что объединение всех славян под флагом России - это единственный мотив для осуществления завоеваний. Других мотивов для ведения войны не признавал.
«Воевать должен не всякий, если его не заденут». Расширять рубежи легче, чем их удерживать, и хотя завоевания «боле людям в глаза лезут» и вящи грохот творят», но судьба великих держав Македонского, Тамерлана, Батыя, Аттилы была коротка. Сгинули и государства, созданные Цезарем, Константином, Карлом. А вот Афины времен Солона, Спарта времен Ликурга, Рим первых лет - были прочными и долговечными государствами.
Задача правителя - заботиться не о расширении, но об укреплении государства. Иван Грозный завоеванием Казани, Астрахани и Сибири чрезвычайно расширил русское государство, но не скрепил его, поэтому в смуту оно чуть не развалилось.
Крижанич выступал за создание сильной славянской армии, требуя, чтобы в ее командном составе не было места чужеземцам, считая, что сильная армия - единственная защита государства от внешних врагов.
По его мнению, война с Польшей и Украиной, которую в его бытность в России, вел Алексей Михайлович, - это историческое недоразумение, нужно немедленно мириться с поляками и вместе с ними бороться против шведов и немцев. Южные славяне угнетены турками и единственная сила, способная им помочь - это Россия. Нужно обязательно завоевать Крым и уничтожить Крымское ханство, а русскую столицу нужно перенести на Перекоп.
Рукопись «Юрия Сербенина» оказала сильное влияние на правящие круги: списки ее были у царевны Софьи, среди книг князя В. Голицына, она имелась у царей Алексея и Федора, при царе Федоре ее даже собирались напечатать. Ключевский считал, что «Политичны Думы» были руководством для реформ Петра.

Глава «О ПОЛИТИЧЕСКОЙ МУДРОСТИ»
1. Из всех мирских наук самая благородная наука и всем госпожа - это политика или королевская мудрость. И из всех [наук] она наиболее пристойна королям и их советникам. Ибо подобно тому, как в теле человеческом сила содержится в руках, быстрота в ногах, [а] разум в голове, так и в духовном теле всего народа разные свойства разделены между разными частями. Сила - у воинов, богатство - у торговцев, а государственная мудрость пребывает более всего у короля и у его советников.
2. Началом и основанием политической мудрости являются следующие две пословицы или духовные заповеди: «Познай самого себя» и «Не верь чужестранцам». Ибо [это] считалось самым главным из поучений семи мудрецов, и над дверями храма Аполлона (которого язычники считали богом мудрости) написано было это поучение: «Познай самого себя». То же говорит и Соломон: «Мудрость разумного человека - понимание пути своего» (Притчи, гл. 14). Ибо так же как врач, не понявший болезни, не может лечить человека, так и политик, который не знает самого себя и своих сил и слабостей, вовеки не может судить о самом себе, правильно вести свои дела и заботиться о своих нуждах. Но иногда то, что он сочтет лекарством, окажется отравой, а того, что на деле будет лекарством, он будет бояться как отравы.
3. Первая помеха общему народному благу- это незнание самого себя: когда люди слишком любят самих себя и свои поступки и обычаи и считают себя сильными, богатыми [и] мудрыми, не будучи таковыми. Платон об этом пишет такими словами: «излишняя любовь к самому себе бывает причиной всех людских бед. Ибо поскольку люди любят самих себя больше, чем истину, они вовеки не могут понять, что дурно и что хорошо».
А Иоанн апостол объясняет еще лучше: «Говоришь, я богат и богатство мое обильно, и ни в чем я не нуждаюсь, а не знаешь, что ты беден, и жалок, и убог, и слеп, и наг» (Апокалипсис, гл. 3).
Святой Бернард: «Многие многое знают, а сами себя не знают».
Святой Августин подкрепляет все это такими словами: «Что значит познание истины? Во-первых, познать самого себя, чтобы стать тем, кем [ты] должен быть. Затем познать и полюбить Творца своего, ибо в этом все благо человека». (Ручная книга, 26).
Познание истины и политическая мудрость с начала и до конца в том и состоят, чтобы познать самих себя, то есть природу, и нрав, и состояние народа и страны нашей.
4. Как политик познает самого себя.
Итак, королевский советник должен прежде всего познать природные качества своего народа, то есть [его] природный нрав, таланты и недостатки, достоинства и пороки и все, к чему наши люди от рождения способны или неспособны. Он должен оценить, и сравнить, и сопоставить обличие, склад, одежду, нравы и богатство иных народов и нашего народа.
Во-вторых, познать природные условия нашей страны или богатство и бедность наших полей: чем земля обильна, чем [она] бедна и чего лишена, что могла бы и чего не может уродить.
В-третьих, познать наше житие: чем оно бедно и чем славно, а сравнив его с житием других народов и установив, в чем наше житие может считаться беднее, а в чем славнее жития соседних народов.
В-четвертых, познать силу и слабость нашу: в чем мы сильнее и в чем слабее того или иного народа.
В-пятых, познать отечественное правление или отечественные законы и обычаи и древнее и нынешнее состояние народа: что в законах, в обычаях и стародавних государевых указах установлено хорошо и что - плохо.
В-шестых, познать силу и слабость всего королевства: что безопасно и что опасно для королевства, кто наши соседи, друзья [и] враги, каковы их силы, желания и думы, какая польза и какой вред нам от них обычно бывает или может еще быть впредь.
В-седьмых, познать способ использования своего богатства или знать, как пользоваться своим добром, которое от природы дано богом народу и земле нашей, и уметь сохранять его. То есть надо направлять умы и руки подданных ко всему тому, на что они пригодны и способны и что может быть полезным для народного блага. А землю возделывать так, чтобы мы взяли от нее все плоды, какие она только может уродить.
В-восьмых, скрывать от иных народов тайны народа и королевства нашего. Скрывать неискусность и всякие общие пороки нашего племени. Соблюдать достоинство и славу народную.
В-девятых, уметь различать разные советы. Ибо некоторые советы, полезные какому-либо иному народу, могли бы и нам быть полезны. А иные советы полезны для других народов, а для нас были бы вредны. Иные [советы] для других вредны, а для нас могли бы быть полезны. Все это можно понять благодаря обдумыванию причин.
5. Если бы наши древние славянские правители познали силу своего народа и [понимали], против каких народов было бы справедливо и полезно ее направить, [они] могли бы сделать чудеса. Ибо народ наш - один из самых простодушных, и поэтому [он] менее заносчив, меньше противится начальникам и [его] легче уговорить принять участие в погибельных ратях, нежели иные европейские народы.
6. Далее, если бы мы поняли и оценили свое невежество и тупость своего ума, мы бы, конечно, отродясь не стали вступать в такое множество дел, переговоров, браков, торгов и всяких разговоров с другими, более хитрыми народами, как мы это сделали. И никогда бы мы не были столь многократно обмануты и осмеяны всеми народами, словно глупцы, и были бы свободны от многих бед, которые ныне мы должны терпеть.
Другое правило. Разумный человек должен судить о вещах двояко. Во-первых, каковы суть вещи, какими они обычно бывают и какими могут быть. Во-вторых, какими они должны быть.
С одной стороны, мы должны быть во всем просты, как голуби, то есть всему верить, на все надеяться, все допускать, все переносить, считать всех людей вернейшими братьями и т. п. С другой стороны, мы должны быть мудрыми, как змии, не верить ни одному чужеземцу, не надеяться на них, не допускать к себе ни одного из них и не считать, что кто-нибудь из них может стать нам верным братом или быть нам полезным.
7. О первом правиле политики - «познай самого себя» - мы здесь по мере сил рассказали. Второе [правило] - «Не верь чужеземцам»; и об этом уже кое-что сказано и еще в другом месте будет разъяснено более подробно. А теперь нам следует говорить об обличьи, языке, одежде и о других приметах, из коих познаются врожденные качества и способности народов.

Фрагменты трактата "Политика" публикуются по: Крижанич Ю. Политика. Под редакцией М.Н. Тихомирова, перевод А.Л. Гольдберг. М., 1965.
Подробнее http://krotov.info/acts/17/krizhanich/krizh_00.html

Полина Есиева

ЮРИЙ КРИЖАНИЧ

Настоящая книга представляет собой переиздание главного труда выдающегося славянского просветителя Ю. Крижанича (1617-1683). Получил, богословское образование в Загребе, Болонье и Риме. Был священником-миссионером, выступал за унию католической и православной церквей и за единство славянских народов во главе с Россией во имя противостояния османскому наступлению на христианскую Европу. В 1647 и 1659 гг. побывал на Украине, а в 1659 г. приехал в Москву. Произведение написано в 1663-1666 гг. в Тобольске, куда автор был сослан царем Алексеем Михайловичем. Рукопись публикуемого в настоящем издании труда Юрия Крижанича хранится в Центральном государственном архиве древних актов в Москве и входит в состав знаменитого собрания Синодальной библиотеки.

Более двухсот лет сочинения Юрия Крижанича пролежали в забвении на полках московских архивов, пока их не обнаружил русский историк литературы и славянофил П.А. Бессонов. Он был первым, кто открыл читателям имя Крижанича и кто определил его как «ревнителя воссоединения церквей и всего славянства». Более века продолжались споры вокруг имени Крижанича, пока в 1983 г., в трехсотлетнюю годовщину его смерти, не прошел Международный симпозиум в Загребе, положивший начало переизданию его сочинений и единодушно оценивший его вклад в дело консолидации славянских народов.

Будучи пропагандистом идеи объединения славян, свой труд Ю. Крижанич создал на «всеславянском языке», представляющем собой смесь церковнославянского, русского и хорватского языков. Перевод «Политики» Ю.Крижанича на русский язык осуществлен для настоящего издания впервые. В предыдущем её издании, увидевшем свет свыше 100 лет назад благодаря П.А.Безсонову, были переведены лишь отдельные, как он писал в своем послесловии к «Политике», «иностранные, инославянские и полурусские выражения» («Русское государство в половине XVIIв, т.2,М.,1860,стр1). Согласно анализа голландского лингвиста Т.Экмана, занимавшегося выборочной статистикой словоупотребления в «Политике» доля слов, присущих всем славянским языкам, составляет в тексте около 59%, доля русских и и церковнославянских слов – около 10%, серско-хорватских – около 9%, польских – 2,5% и т.д. В «Политике» Крижанича цитируется много мест из Библии, сочинений католических богословов, античных авторов, хроник и др. Язык рукописи Крижанича весьма своеобразен, манера его изложения необычна.

Книга является важным источником по истории России XVII века. В ней затрагиваются также философские, этические, государственно-правовые, экономические проблемы.

Деятельность Юрия Крижанича (1618 - 1683 гг.) уже давно привлекала к себе внимание исследователей - историков, философов, экономистов, литературоведов, лингвистов и других, дававших самые противоречивые оценки его сочинениям. Одни исследователи готовы были видеть в произведениях Крижанича настоящую программу реформ, которая впоследствии осуществлялась при Петре I, рассматривая Крижанича как своего рода предшественника Петра.

Другие авторы рассматривали горькие рассуждения Крижанича о различного рода непорядках и злоупотреблениях в России его времени как памфлет, направленный против России и русского народа. Некоторые из них доходили даже до прямого утверждения, что Крижанич был ненавистником славянских народов и Русского государства, хотя в действительности вся деятельность Крижанича была проникнута идеей общности славянских народов и горячей любовью к славянству.

На самом же деле как восторженные похвалы в адрес Юрия Крижанича, будто бы начертавшего будущие реформы начала XVIII в., так и обвинения его во враждебности к России и другим славянским народам одинаково необоснованны.

Взгляды Крижанича не имеют ничего общего с великодержавными идеями панславизма XIX в. Его труды и его теории надо рассматривать в рамках его времени. Предлагавшийся им план возрождения славянства был обусловлен исторической обстановкой середины XVII в., и его никак нельзя искусственно приладить к позднейшим теориям. В творчестве Крижанича переплелись потребности его родины, изнемогавшей под чужеземным игом, претензии на мировое господство папского Рима и сложные проблемы России, вступавшей в Новый период своей истории. Крижанич умер, идейно вдохновляя и защищая славянский мир в борьбе с турецкими захватчиками.

Издаваемое в настоящей книге основное сочинение Юрия Крижанича, известное под условным названием «Политики», было написано в годы жизни автора в Тобольске, куда он был сослан царскими властями. Тобольск в это время был отдаленным, но по-своему крупным центром, главным местом управления Сибирью. Он имел немалое значение для торговли с сибирскими народами и народами Средней Азии, с «Бухарами». Это было место, куда ссылали людей по политическим причинам различного свойства. Ссыльные в Тобольске второй половины XVII в. находились на особом положении и составляли как бы своеобразную колонию, связанную непосредственно с воеводской канцелярией. О своих встречах с ссыльными людьми - русскими" и иноземцами - рассказывает сам Крижанич, нередко отмечая даты своих встреч и разговоров. Характерно, что даты этих встреч Крижанич пишет по-русски - от «сотворения мира», причем иногда совсем по образцу приказных документов того времени пишет просто 173 год (вместо 7173).

Тонкий наблюдатель, дальновидный исследователь Юрий Крижанич сообщает в своей «Политике» много таких сведений о России и особенно о Сибири XVII в.

Но, конечно, главное значение «Политики» заключается не в том, что она является одним из важнейших источников для понимания русской жизни XVII в. Крижанич выступает перед нами как крупнейший писатель своего времени, как провозвестник славянского единства. Он как бы продолжает развивать те идеи, с которыми в свое время в Сербии выступил знаменитый гуманист XV в. Константин Костенчский. И, надо думать, это не случайно, так как высокие идеи объединения славянских народов были естественны в пределах главным образом Сербии и Хорватии, находившихся под чужеземным игом и постоянной угрозой нападения с севера и с юга. Поразительны и необычайно широки для своего времени взгляды Крижанича на положение славянских народов, в особенности на положение украинцев и русских «луторских и калвинских стран», протестантов) - он старался оградить от общения со славянами, потому что видел результаты «онемечивания» западных славян Западных соседей славян - «немцев» (к ним он причислял, помимо германцев, также и датчан, голландцев, англичан, шведов, т. е. жителей - поляков и чехов. С восточным и южным соседом - Османской империей - он призывал к непримиримой борьбе: османы и крымские турки рассматривались им как главные противники славянского мира. Россия должна была возглавить освободительную борьбу славянских народов против Османской империи, и именно эта борьба и должна была стать первоочередной задачей внешней политики Русского государства. Главенство России в сообществе славянских народов, по мнению Крижанича, должно было также проявиться и в вызволении западных славян из-под гнета политики «онемечивания», причем решающую роль в этом вопросе Крижанич вновь отводил русскому царю. Именно он должен был «язик словенский в книгах исправить и осветлять, пригодними разумними книгами оним людям (т. е. славянам - Л. П.) умние очи открыть».

Чтобы выполнить задуманное, Крижанич обратился к царю Алексею Михайловичу, «советуя стать во главе славянства и прежде всего поднять умственный уровень собственного русского народа». Но, вероятно, царю не понравились некоторые из идей Крижанича и, в частности, о слиянии католической и православной церквей, что послужило причиной ссылки его в Тобольск.

В своих трудах мыслитель глубоко и тщательно проанализировал причины языковой и этнической близости славян и создал своеобразную и стройную теорию славянского единства. В духе своей эпохи он постарался обосновать богословскими доводами необходимость единения всех славян в общую семью. При этом он не только обосновал и провозгласил идею славянского единства, но и попытался наметить те необходимые экономические, политические, культурные и религиозные меры, которые обеспечивали бы задуманному успешно осуществиться. Наглядным воплощением в жизнь его принципов и стала «Политика» - основной обобщающий труд, в котором идея всеславянского единства стала одной из главных тем.

Крижанич - апологет самодержавия, «совершенного самовладства» как наилучшего правления, полностью превосходящего любое иное: при «самовладстве» легко исправить все ошибки, недостатки и извращения и ввести благие законы. Государь - «самовладец» подобен богу на земле, и его судит только бог. Но самодержавное правление не должно быть ни дурным, ни крутым, ни жестоким, ни тираническим, какими были правления Ивана Грозного и Бориса Годунова. Праведная верховная власть может, превратиться в тиранию, если будут введены несправедливые законы. Безграничная власть противна божественному и природному закону. Крижанич был уверен, что в России может наступить время, когда весь народ восстанет против «безбожных», «любодерских» законов, введенных еще царями Иваном Грозным и Борисом. Чтобы этого не произошло, он советовал ограничить законами всевластие «слуг царя», установить новое, наилучшее законодательство. Большим вкладом в русскую политическую мысль явились аргументы Крижанича против многовековой политической мифологии на Руси, в частности, против легенды о происхождении русских князей из рода Августа, а также против концепции «Москва - третий Рим». Следует также отметить, что Крижанич отвергал достоверность летописного предания о приглашении новгородцами варяжских князей.

Политическая мысль Крижанича своей направленностью на упорядочение путем законов самодержавия в России была мыслью в основном прогрессивной, более того, значительно опережавшей историческое время, в котором жила России в 60-е гг. XVIIв. Но не чужда была ей и определенная склонность к ксенофобии, неприязни к Западу, хотя в принципе антизападником Крижанич не был и советовал царю перенимать у иных государств все «хорошо установленное», особенно в законодательстве, полагая, что каковы законы, таков и порядок вещей в государстве.